Знакомство с лагерем началось интересным образом. Сам лагерь находится примерно в семи милях от города Уотервилл (Waterville, ME). Посмотреть расположение города можно на карте ниже (отмечено красным кружком). По дороге от этого города до лагеря, смотреть было абсолютно нечего, так как было уже очень темно, и окружал нас исключительно лес, очень похожий на тайгу. Стали невольно появляться мысли, каким «веселым и интересным» должно быть лето.
Приехав в лагерь, мы познакомились с несколькими людьми и нас отвели на кухню. Нет, сразу по приезду заставлять работать не решились, просто предложили поужинать.
От ужина мы не отказались, о чем потом пожалели — то, что предложили, даже едой не назовешь. Это было еще одной каплей к общему представлению о лагере.
Контрольным выстрелом стало лицезрение нашего «дома», если его так можно назвать. Это происходило так: сели мы в ту же Ауди, на которой и приехали в лагерь, проехали около минуты по территории лагеря к озеру и остановились. Выйдя из машины, стало еще веселей, так как перед нами стоял гараж. Я, помню, подумал, что водитель просто хочет поставить машину на ночь (менталитет сказывался).
Подходим мы все вместе к гаражной двери, которая открывается вверх, открываем, и перед нами в полумраке рисуются несколько кроватей расставленных по гаражу…
Неужели мы здесь будем жить (посмотреть на внутренний и внешний вид «жилья»)!?
Дальше — больше. Спустя минут пять, обследуя каждый сантиметр стен в поисках выключателя, мы уже стали сомневаться, что он здесь вообще есть. Водила же наотрез отказывался понимать наш английский, а просили мы его включить свет фар, чтобы освятить жилище, в которое даже эту Ауди было бы страшно поставить, не говоря уже о людях. Потом Влад вдруг сказал: «Может они прикалываются над нами?». Но и эта, последняя надежда, растаяла, когда машина уже отъехала от гаража. Свет мы все-таки добыли.
Надо — так надо. И стали мы «обживаться». Не совсем понятно, зачем на «окнах» были ставни. Стекол все равно не было, были только сетки. Разве только, чтобы олени по ночам рогами не щекотали.
Никаких удобств в этом сарае, как вы понимаете, не было. Была только ледяная вода.
Все мысли посетить душ отпали, когда мы выглянули из своего гаража и кроме темноты, леса и озера ничего не увидели. К тому же, где его искать, этот душ, мы и не знали.
Спать легли прямо в одежде, взяв по дополнительному одеялу с соседних кроватей, на которых пока еще никого не было.
Засыпать было вообще весело. Какое-то время мы друг другу высказывали свои мысли о том, как мы полюбили этот лагерь с первого взгляда. Потом, было приятно слушать жужжание москитов и скрип лодок, так как дом наш стоял около озера. В общем, прямо как в американских фильмах ужасов. Разве только криков совы слышно не было.
Проснувшись утром, мы направились на поиски цивилизации. По дороге знакомились с работниками лагеря, хотя особого толка в этом не было, так как все на тот момент непривычные имена сразу же забывались.
Дойдя до кухни, мы познакомились с шеф-поваром по имени Сью (сокращенно от Сьюзен). Это была женщина лет пятидесяти на вид и на первый взгляд оказалась очень даже милым человеком. Забегая вперед, скажу, что по обложке книгу не судят, и миловидная Сью оказалась настоящим демоном. А все потому, как нам потом не раз говорил Рик, что мы слишком умные и образованные (как хорошо себя похвалить!) и задаем очень много вопросов.
Еще познакомились с Риком и Джейн — супругами, которые помогали Сью с приготовлением завтраков и ланчей.
Так же, познакомились с двумя поварятами (читай, коллегами) — Фабио, парень из Чехии и Бартек из Польши. Они сказали, что приехали вчера, и что поселили их в нормальном, по сравнению с нашим, жильем. Мы же стали думать, что надо идти к начальнику и предъявить ему свои требования.
Сью принялась объяснять нам наши обязанности и было приятно, что не смотря на все свои ожидания, мы понимали почти все, из того, что она говорит. Попытку говорить между собой на русском она сразу пресекла, объяснив это тем, что нам надо учить английский. А вообще, весь наш разговор состоял из того, что она нам много чего объясняла, а потом спрашивала, понятно ли нам? На что мы просто положительно кивали головой. Когда кто-то пытался задать вопрос — это больше было похоже на разговор заторможенного человека, так как между каждым словом были звуки «а-а-а», «э-э-э», «м-м-м» и т. д. Но с чего-то начинать надо было, и все это понимали.
Получив первые инструкции, мы начали трудовую деятельность поваренка.
Через час работы нас прервали и отправили в столовую, где собрались все работники лагеря. Все знакомились и очень интересным способом: столы с лавками были расставлены по кругу, и в центр выходил очередной новичок, который должен был представиться, рассказать немного о себе и… спеть песню!
От такого поворота событий мы решили смыться по-тихому, и взяться за любую работу, лишь бы только не показаться полными идиотами. Но Сью не позволила этого сделать и отправила нас обратно.
Сидя на своих местах, мы смотрели, как все веселятся и вообще, ведут себя довольно раскрепощено и без стеснения. Про нас же такого сказать было нельзя. Нервно посмеиваясь, мы пытались придумать, что же сказать про себя, не зная толком языка, и самое главное — чего бы спеть.
И вот дошла очередь до меня. Понимая, что ничего тут не поделать — придется петь — я вышел в центр. Сказав пару слов о себе, сообщил, что английский мой полный отстой и петь я буду на русском. И почему-то, именно в этот момент на ум пришла одна только что сочиненная песня. Я стал пощелкивать в такт пальцами, как Валерий Сюткин, и запел:
«Я,
Здесь стою,
Вам пою
И не хуя я слов не знаю…»
До сих пор не могу понять, почему спел именно эту песенку. Даже стыдно немного сейчас писать, что пел в тот момент…
Реакция зала была неоднозначная. Кто-то смотрел на меня как на идиота, так как ничего не понял, но все равно хлопал в ладоши, чтобы поддержать. Кому-то просто понравился мотив. Но самое интересное, что пару человек (не русских) поняли, о чем я пел, и сидели, закатываясь от смеха. Посмотрев на Влада с Юрием я увидел, как они уже под столом держаться за животы. В общем, хоть им я прибавил уверенности и со спокойной душой, что все уже позади, сел на свое место.
Хрюша же спел припев группы Тату «Я сошла с ума». Его многие поддержали бурными аплодисментами, так как эта группа очень популярна и здесь тоже.
Наиболее эффектно рассказал о себе Влад, так как его английский был лучше нашего. Мне, да и всем остальным, понравилось, как он добавил, чтобы никто не забывал благодарить нас после еды.
Пока мы выступали, я понял одну вещь — нужно оставить свое стеснение в прошлом, иначе тебя здесь не признают.
Перезнакомившись, и вздохнув с облегчением, что церемония позади, мы вернулись к работе.
На кухне нас работало несколько человек. Если быть точным — восемь. Примерно через неделю нашего пребывания Сью составила расписание, в котором расписала все наши обязанности на каждый день.
Одна из обязанностей была мыть посуду. Чтобы наглядней объяснить — рекомендую увеличить фотографию справа (просто нажмите на нее). Помощники собирали грязные подносы и ставили рядом. Я же должен был обработать их спреем, чтобы очистить от сыра, соусов и т. п. и составить на специальную подставку, как и видно на фотографии. Затем поставить эту подставку в посудомоечную машину, где все это стерилизуется.
В один из дней приходилось помогать мойщику посуды, а именно: собирать грязные подносы и приносить их к посудомоечной машине, составлять грязные стаканы, ложки, вилки, ножи и прочую посуду в подставки и всю эту утварь погружать в посудомоечную машину. Следить за тем, чтобы только что стерилизованная посуда высыхала (посмотреть фотографию), прежде чем убирать ее по полкам.
Чтобы окончательно покончить с мытьем посуды — расскажу о последней обязанности — мытье котлов. Сам процесс происходил по старинке, безо всяких посудомоечных машин и прочих приспособлений. В одной руке тряпка, в другой скребок, чтобы оттирать запекшийся сыр, к примеру, в третьей руке — объект мытья, т. е. сам котел, и в четвертой — все тот же спрей, напором которого удобно сбивать мелкую грязь.
Сама эта работа мне нравилась тем, что постоянно выглядел занятым, можно было включить радио, которое находилось рядом, и не торопясь выполнять работу.
Вообще, выглядеть занятым — это тема, требующая подробного описания. Начальник жутко не любил, когда ты занят не тем, чем надо. На этот случай было выдумано много разных отговорок, одна из которых, к примеру — постоянно носить при себе тряпку, которая в случае приближения начальника мигом оказывалась в руке и протирала какую-нибудь поверхность. Какую? Это дело десятое — главное выглядеть занятым.
Даже Рик не раз нам говорил — чтобы заслужить уважение начальника в Америке — нужно постоянно выглядеть занятым. Даже если нет работы, все равно нужно бегать с места на место и светиться перед начальством. Поэтому на кухне постепенно стали появляться новые работы, о которых раньше никто и подумать не мог. Как вам, например, работа по вытиранию сухой тряпкой только что вымытых котлов? Этим постоянно занималось двое (!), и лишь один мыл котлы. Так вот всегда легко было найти себе «помощников» в лице отзывчивых Влада и Хрюши, или вызваться «помощником» одному из них. Или еще пример — вылавливать паразита в лице белки (посмотреть фотографию), которая объедала запасы кладовой (посмотреть фотографию), и очень уж любила очищенные соленые семечки, которые так хорошо идут под пиво.
В общем, переняли мы опыт, как правильно себя вести с боссом в Америке, очень быстро. Хотя, иногда все-таки попадались за бездельем, за что приходилось плотиться дополнительной работой.
Одной из следующих обязанностей была сервировка.
Процесс происходил следующим образом: выбираешь, что именно ты хочешь раздавать детишкам (наливать суп, раздавать десерт, пиццу и т. д.), к тебе по очереди подходят проголодавшиеся, которым ты предлагаешь то, что выбрал (ели они, конечно, хотят это). По началу мне даже нравилось — работая постоянно можно было общаться с теми, кто по ту сторону стола, т. е. с другими работниками лагеря и с кемперами. Происходил языковой обмен: я постоянно общался на английском, а меня же некоторые спрашивали, как сказать «Спасибо» или «Привет» по-русски и т. д. После сервировки нужно было убраться «за собой». Со временем же, мне эта инициатива перестала нравиться, так как накормить нужно было не малое количество народа (посмотреть фотографию).
Сью, нашему шефу на кухне, далеко не всегда нравилась моя щедрость, но дети были просто в восторге получить раз в пять больше полагающейся нормы чипсов или тройную порцию картофеля фри, к примеру. Начальник же особо возразить против ничего не мог, так как всегда можно было задать вопрос: «Дети же должны быть счастливы здесь, не так ли?».
Вообще, атмосфера общения с начальником мне очень нравилась. Он совсем не пытался поставить себя Богом, как это принято в России, и в его офисе не заметил я кресла из человеческой кожи.
Пожалуй, больше всего мне нравилось приготовление разных салатов (фотография справа). Был только один недостаток — когда подходило время трапезы — есть уже ничего не хотелось. Также, в обязанности того, кто приготавливает салаты в этот день, входили уборка самой кухни (посмотреть фотографию) и сервировка салатов в столовой (посмотреть фотографию).
В один из дней нужно было следить за порядком в столовой (посмотреть фотографию). Подметать пол после приема пищи, следить за тем, чтобы в столовой всегда было свежее кофе (посмотреть фотографию), без которого американцы не мыслят своей жизни, а также, за состоянием сокового аппарата (посмотреть фотографию).
Если вся своя работа выполнена — обязательно нужно помочь кому-то еще, так как никто не мог покинуть кухню, пока не освободятся все. И это, на мой взгляд, очень правильный принцип. Помощь могла заключаться как в вышеописанных обязанностях, так и просто в приготовлении пиццы, к примеру (посмотреть фотографию). Особенно мне нравилось готовить барбекю (посмотреть фотографию). За этим занятием время пролетало незаметно, и можно было сочетать работу с приятным общением.
Рабочий день начинался в 6:30 утра и заканчивался около 7 вечера. Было два перерыва: после завтрака и после ланча. В общем, приходилось много и долго работать.
В неделю был всего один выходной. В моем случае — воскресенье, и можно было провести его в лагере, либо отправиться в какое-нибудь интересное место, чем я постоянно и занимался, но об этом в следующий раз.
Как я уже писал, лагерь находится недалеко от городка Уотервилл, штат Мейн (Waterville, ME). Лагерь занимает немалую территорию и почти со всех сторон омывается озером, как видно на карте, взятой с сайта лагеря.
На карте можно заметить, что в лагере много спортивных мест, т. е. кемперам всегда было, чем заняться. Постоянно проводились различные спортивные мероприятия, в том числе соревнования с другими лагерями, которых неподалеку было несколько.
Лагерь был основан в далеком 1922 году, но живет и процветает по сей день. И вот почему: один сезон (с 26 июня по 19 июля) обойдется родителям своего чада в $4050, а полная программа (с 26 июня по 13 августа) будет стоить $6550. Не зря в моем пригласительном письме было написано, что это лагерь для детей из обеспеченных семей.
Летом 2003-го, которым я и работал в лагере, кемперов было более двухсот. Думаю, не нужно объяснять, какую это приносит прибыль.
Это бизнес. И бизнес, поставленный на широкую ногу.
Так, например, за все лето родители могли посетить своих детей только один раз. Для этого был выбран специальный день, и была организована показательная программа для родителей. За удовольствие повидать свое чадо родителям пришлось распрощаться с суммой в $400. За одно свидание! Как вам?
Но деньги за интересное лето были потрачены не впустую. Помимо интересной и весьма разнообразной жизни в лагере, кемперы посещали много интересных мест вне лагеря. Начиная от посещения кинотеатра, пляжа, различных парков развлечений, захватывающего спуска по горной реке, множества походов с ночевками и т. д. И заканчивая настоящим многодневным путешествием в Канаду!
Персонал был подобран со всего мира. Только представителей Азии, разве только, в лагере не было. И было очень интересно пообщаться с представителями различных стран. Особенно понравились мексиканцы за их благородность и готовность ответить за свои слова.
Интересными способами администрация пыталась перезнакомить всех друг с другом. Расскажу об одном из них, который по своей сути напоминает американскую школьную систему. Суть сводится к тому, что постоянно проводились мероприятия, в которых участвовали в основном группами. Участники групп постоянно менялись, то есть, если сегодня я пошел в поход с одними ребятами, то завтра буду играть, к примеру, в футбол, с другими. В итоге, все более-менее перезнакомились.
Раз уж я вспомнил о походе — хочу рассказать, как это было в первый раз. Собрали мы на кухне всем по ящику различной провизии, разбились по группам и отправились в заранее подготовленные места. Идти пришлось недолго, около пяти минут. На месте развели костер, поживились собственно-приготовленными горячими собаками (Хот-догами), пообщались и через час отправились по домам.
Отдельно хочется остановиться на процессе общения. Понятно, что в первые дни английский оставлял желать лучшего, поэтому в дискуссии я не участвовал, а просто слушал. Кое-что даже понимал. Но потом пришлось сказать всем, что на самом деле я совсем не стеснительный и не молчаливый, вот придет время — мы еще поговорим…
Иностранцам было тоже очень интересно поговорить с нами о многих темах: о России, о свободе в ней, конечно же, о водке и о многом другом.
Многие, или правильней сказать, почти все, интересовались, как сказать по-русски то или иное слово. Часто потом говорили с сильным акцентом «Привет!» или «Спасибо!». Особенно часто интересовались переводом матерных слов, а потом материли друг друга и радовались, что могут говорить по-русски.
Забавный случай произошел с одним англичанином, который очень был заинтересован, как правильно пить водку. Влад ему долго объяснял все причуды этого занятия. А потом англичанин куда-то стал пропадать каждый выходной. Оказалось, ему недавно исполнился 21 год и свободное время он проводил по барам, употребляя исключительно водку без всяких примесей. После, с гордостью заявлял, шатаясь, что умеет пить водку как настоящий русский. Жаль было на него смотреть на следующий день, когда он медленно умирал, проклиная судьбу.
Еще интересный случай, помню, был, когда я только приехал, в один из первых дней. И английский был никакой. Попытался объяснить медсестре что такое «Колхоз» и почему мы вообще так часто употребляем это слово в отношении самих себя. Дело это происходило за ужином. Спустя минут пятнадцать я уже сам мало понимал из того, что говорил, но закончить никак не мог. Самое интересное, что она в итоге сказала, что скорей всего поняла, что я имею в виду. Потом я стал ее любимчиком, она даже мороженым в городе угощала. Вот к чему приводят бесполезные разговоры!
Следует сказать и о нашей кухонной команде, которая состояла из восьми человек: двоих поляков, двоих чехов и четверых русских, включая меня. Один из «наших» сразу по приезду отдалился не только от нас, но и от всех вообще. Мы пытались приглашать его с собой весело провести свободное время, но ему это было неинтересно. Он приходил после работы и занимался дома своими делами или просто писал письма домой и друзьям, ни с кем толком не общаясь. Я же, Влад, и Хрюша сработались очень даже неплохо. Как встретились в аэропорту в Москве, так в аэропорту и попрощались спустя три с половиной месяца.
Интересный случай произошел с нами в один из первых дней пребывания в лагере, когда мы попытались поговорить с начальником по-поводу предоставления лучших условий для жизни. Двое наших сослуживцев жили в нормальных условиях, и мы хотели переехать к ним. Подходим к начальнику и говорим:
Мы: «Билл, мы тут подружились с нашими коллегами и думаем, что нам будет гораздо интересней и веселей жить под одной крышей».
Начальник (зная, что мы живем в гараже): «Хорошо, а где же они живут?».
Мы: «В таком-то домике».
Начальник (немного подумав): «Хорошо, раз вы хотите жить вместе — они будут жить с вами…».
Я и без этого стоял и понемногу смеялся то над слегка глуповатым видом начальника, то над тем, как мы мычим, пытаясь, что-то сказать на английском. Но когда я услышал последнюю фразу — я уже не мог себя сдержать и засмеялся, что было силы, до слез, представляя, как наши товарищи переезжают к нам и что все это благодаря нам. Влад же еще стоял и пытался закончить разговор, кое как находя в себе силы, чтобы не закатиться смехом.
Отойдя от нас на небольшое расстояние, засмеялся и начальник, видимо думая о том, как он легко способен решить житейские вопросы.
Этим же вечером мы помогали Фабио и Бартеку переносить их вещи к нам в сарай. Видели бы вы их недовольные лица. Но правду мы им рассказывать не стали.
Американцы поначалу пытались подшучивать над нами. Помню, один раз, пока мы обедали, двое стариков незаметно принесли магнитофон и включили кассету с русскими народными песнями и смотрели на нашу реакцию. Честно сказать, пока они нас не спросили, что мы думаем о такой музыке — мы и не поняли, что играет. Просто не замечали ее. Потом пришлось каждому отвечать на вопрос: «Неужели в России все слушают такую музыку?».
Зато впоследствии им пришлось затыкать себе уши, когда мы пытались исполнять эти самые русские народные во все горло, не отрываясь от работы.
Еще из кухонной команды хочется сказать о Рике и Джейн, с которыми мы сблизились с первых дней работы вместе. Эта интересная пара — американцы, но особо этим не гордятся. Много путешествуют по миру и очень интересуются различными традициями и особенностями разных стран. Рик ни раз нам помогал во многом, за что ему огромное спасибо. Но был в нем и недостаток, по крайней мере, один. Он как надоедливый представитель сетевого маркетинга, получал какую-то сумму денег за каждого привлеченного сотрудника в Елоустоун Парк (Yellowstone Park), который находится в Вайоминге. То есть, был рекрутом. И все время, всем и всегда пытался объяснять, что нужно обязательно работать в этом парке (сам он проработал там два лета подряд) и что туда нужно направится работать сразу после лагеря или следующим летом. И очень часто почти любой разговор он старался свести к этому.
Несколько слов хочется сказать о начальнике. Вообще, слово «начальник» стало интернациональным у нас на кухне и означало что-то вроде «шухер!».
Если серьезно, то шефу было очень интересно с нами троими. Он всегда, также как и мы, принимал пищу перед тем, как придут кемперы. И постоянно старался сесть с нами за один стол, чтобы во время еды побеседовать о чем-нибудь интересном. И беседы, надо сказать, получались очень даже занимательными. Шеф много чем был заинтересован, расспрашивал про Россию, спорт, да и много еще чего. Очень хотел получить флаг Советского Союза, и разочаровался, когда узнал что в России теперь триколор.
Один раз приключился с начальником интересный случай. В обычное утро он как обычно решил слегка подкрепиться одним из своих любимых завтраков — оладьями с сиропом. Отхватив несколько свежеприготовленных оладий, он выбрал флакон, на котором было написано «Сироп» и стал обильно поливать его содержимым свои оладьи. Все бы ничего, но только кто-то по ошибке, видимо, заправил этот флакон соусом для барбекю… Начальник долго еще не понимая смотрел, как его оладьи покрываются острым соусом и крикнул рядом стоящему Владу “Where are you from!? Russia?”. На что Влад кое-как сдерживаясь от смеха ответил “Sure!”.
После завтрака начальник пришел к нам с лекцией о том, что такое соус для барбекю, и объяснял, что его не употребляют с оладьями. Он и вправду думал, что соус был выставлен не по ошибке…
Вообще, шеф обладал неплохим чувством юмора, и в то же время оставался бдительным и строгим начальником, всячески пресекая все наши попытки весело и «слегка» не по правилам провести свободное время.
Настало время поговорить о том, чем приходилось заниматься в свободное от работы время.
Во время перерывов, которые были небольшими, можно было успеть принять душ, поспать, посмотреть DVD или VHS, проверить почту и отметиться на форуме. Так же, можно было пострелять из лука, из пневматики, поиграть в гольф, позвонить домой (благо, что телефонные карты можно было приобрести прямо в лагере и очень даже неплохие, на мой взгляд — за $10 было 3 часа разговора с Россией (с Москвой еще больше)) и т. д. В общем, можно было заняться всем тем, чем можно заняться в лагере.
Но все это, кроме звонков домой, очень быстро надоело. Захотелось хотя бы разок расслабиться, глотнуть пивка, посидеть нормально. В лагере же этого было делать нельзя, и вне лагеря тоже, так как было нам всем в тот момент по двадцать лет, и покупать спиртные напитки нам было запрещено. Но если нельзя, но очень хочется — надо что-нибудь придумать.
Придумали! Обладая такими богатствами, как неограниченное количество сахара и фруктов, мы поняли, в каком направлении двигаться дальше. В тот же вечер был визит на кухню (посмотреть фотографию) с целью сбора нужных ингредиентов. Затем, мы стали постигать все тонкости виноделия (посмотреть фотографию). Особой благодарности заслуживает Хрюша, обладающий исключительными навыками автоматизировать химические процессы, приобретенными в институте. Благодаря ему, вино получилось неплохим и термоядерным. Самое главное — приготовилось за каких-то десять дней!
Подоспела вечеринка. Начиналось все безобидно, ни что не предвещало беды, как говориться. Пригласил нас Рик в очередной раз в город. Не забыв прихватить с собой парней, кому уже есть 21, мы отправились в супермаркет. Прикупив пива (посмотреть фотографию) мы с нетерпением ждали, когда же вернемся домой. Все радовались жизни, кроме Рика, переживающего, что его повяжет начальник, когда будет искать виновников. Долго он нас еще уговаривал не брать с собой все пиво, а взять по паре бутылочек, но мы же никаким уговорам не поддавались.
Очень даже неплохо посидели. Надо заметить, приняв на душу — английский становиться как родной язык и совсем не возникает языкового барьера.
Ближе к полуночи мы проводили Рика домой, вернулись в обличии дегустаторов и принялись за дело. Вино превзошло все наши ожидания, как по вкусу, так и по градусу. Гуляния продолжались до самого утра, когда уже надо было идти на работу. Подробности написаны в комментарии к фотографии, показывающей как это было.
Из трезвого досуга запомнился спуск по горной реке. Происходило все интересным образом. И особый вклад внес английский язык. Точней, его незнание. Еще утром начальник сказал, что все едут в поход. На самом деле, все готовились к спуску по горной реке, но мы же, из-за своего английского, приготовились именно к походу, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Приехав на место, до нас, наконец, дошло, когда нам стали выдавать спасательные жилеты и весла, что надо было лучше читать “Happy English” в пятом классе.
Особые впечатления я получил, когда пришлось расписаться на бумаге, что за мою жизнь никто ответственности ни несет… Тут я стал серьезно подумывать о дезертирстве, но честь позорить было нельзя.
Около получаса мы поднимались на автобусе по горной дороге, соответственно, в гору.
Порадовало и название реки — “Death River”, что переводится как «река смерти».
Но все это цветочки по сравнению с тем, что меня угораздило сесть в лодку, где предводителем был экстримал. Об этом, к сожалению, я узнал уже позже, когда в очередной раз в панике выгребал из под специально перевернутой лодки…
А вот как все было: экстримал спрашивает всех — не хотим ли мы неслабых ощущений. Я же, ничего не понимая, соглашаюсь, раз все утвердительно кричат от радости. Затем нас учат как быстро по команде пересесть на левый или правый борт лодки, что у нас неплохо получается. И до последнего момента я свято верю, что все эти учения как раз для того, чтобы удержать лодку наплаву…
Зато после этого я избавился от фобии бояться воды. Воду просто полюбил. И по-английски я заговорил с этим инструктором-экстрималом. Матами.
Не менее интересным занятием было катание по ночному городу, даже правильней сказать — близлежащим городам, на различных транспортных средствах лагеря.
Вообще, автомобильная тема для меня стала намного ближе, пока был в Америке. Водил и пробовал много разных машин и, самое главное, научился водить, но обо всем этом в другой раз.
Конечно, было и множество других интересных занятий, украшающих досуг. Если интересно — рекомендую заглянуть в фотоальбом.
Время шло, менялись календарные странички, и наступил день, когда мы стали задумываться о поиске работы после лагеря.
По правилам программы работать мы можем только в лагерях, поэтому только в них работу и искали.
Активное участие в поисках принимал я и Влад. Хрюша же в это время увлекся новой инструкторшей по гольфу, и если нас с Владом можно было застать за написанием интересного вступительного письма или рассылкой этого самого письма на новые адреса, то Хрюшу можно было встретить только с клюшками для гольфа, готовящемуся поразить своей дальностью удара инструкторшу.
Еще будучи в России мы наслушались песен, как нам во всем здесь, в Америке, будет помогать представительство Camp America. Поэтому ограничились поиском работы только через них, и это было нашей грубейшей ошибкой, как мы поняли уже потом. На сайте Camp America было всего пару десятков вакансий на всю Америку! Из них нам подходило всего несколько, которые мы и стали «добивать».
Рассылали письма, звонили, куда можно было. Но почему-то на письма никто не отвечал, а при повторной попытке дозвониться на другом конце провода вели себя так, будто слышат тебя впервые и снова обещали помочь, только перезвоните завтра…
Был даже случай, когда мы уже нашли работу. Наш будущий начальник поговорил с начальником прежним, и тот согласился выслать нам контракты факсом. Контрактов мы ждали несколько недель, каждый день по нескольку раз пытаясь дозвониться и узнать — в чем проблема?
Мне вообще интересно, почему они не могли сказать «нет», а говорили «потом» в лучшем случае, или просто не отвечали?
В конце концов, работу ни в каком лагере мы так и не нашли и, разочаровавшись, нам ничего не оставалось делать, как собирать чемоданы и готовиться к возвращению в Россию.
Впечатления от работы в лагере, в большинстве своем, остались самые наилучшие, и я с уверенностью могу сказать, что это лето было моим самым интересным и полным новых впечатлений.
Я нисколько не жалею, что был участником этой программы и что работал именно в этом лагере. Но участвовать в этой программе еще раз, если честно, не очень хочется, так как существуют и другие программы, которые мне и хочется попробовать.
22 января 2004 года
Прокомментировать